Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея (ЛП) - Мосян Тунсю (книга жизни TXT, FB2) 📗
– Учитель, я не мог вынести неизвестности, – принялся оправдываться Ло Бинхэ. – Я боялся, что он задействует паразитов, так что попросту не мог сидеть сложа руки. Прошу, учитель, не упрекайте меня за это – я правда не мог утерпеть!
Продолжая отпихивать ученика, Шэнь Цинцю потребовал, из последних сил сохраняя самообладание:
– Тебя кто-нибудь видел?
– Как это возможно? – удивился Ло Бинхэ. – Если я хочу куда-либо проникнуть незамеченным, то ни одна живая душа меня не увидит. Единственное, что меня беспокоит…
Он не успел докончить фразы, так как из-за полога палатки раздалось тихое покашливание.
– Мастер Шэнь, вы уже легли? – тихо окликнул его Чжучжи-лан.
При звуках этого голоса глаза Ло Бинхэ вновь вспыхнули жаждой убийства, и он обернулся ко входу с искаженным холодной яростью лицом. Шэнь Цинцю еле удержал его на месте, суровым взглядом веля не пороть горячку.
Видать, он перестарался, поскольку Ло Бинхэ тотчас залился краской, отчего Шэнь Цинцю невольно вздрогнул. Снаружи сновал демонический патруль, внутри укрыться тоже было особо негде – поколебавшись, Шэнь Цинцю приподнял одеяло, и Ло Бинхэ, моментально уловив его мысль, скользнул под него.
– Неужто уже спит? – пробормотал под нос Чжучжи-лан за занавесью.
После этого воцарилась тишина, и Шэнь Цинцю, думая, что он уже ушел, хотел уже было испустить вздох облегчения, когда за занавесью вновь раздался голос Чжучжи-лана:
– Тогда… прошу простить вашего слугу… ему придется потревожить ваш покой…
Что ж было спрашивать, если ты намерен войти несмотря ни на что?
– Зачем эта змея является к учителю среди ночи? – с подозрением шепнул Ло Бинхэ, высунувшись из-под одеяла.
«Ну а ты куда лезешь, негодник [5]?» – возмутился про себя Шэнь Цинцю, бесцеремонно запихивая его голову под одеяло, и, вскочив на ноги, крикнул Чжучжи-лану:
– Не входи!
– Так вы все-таки не спали? – озадаченно отозвался Чжучжи-лан, уже приподнявший было полог. – Отчего же мастер Шэнь не ответил сразу?
– Я уже задремывал. Ну а теперь, Сичжи Лан, будь добр, оставь меня в покое.
– Но мы же условились! – оторопел Чжучжи-лан.
Черт. Черт, черт, черт. Они и вправду договорились, что Чжучжи-лан зайдет под вечер, чтобы выжечь остатки цинсы из его тела.
– О чем условились? – вновь высунулся из-под одеяла Ло Бинхэ.
Шэнь Цинцю еле успел набросить на него еще одно одеяло и задернуть полог кровати, когда Чжучжи-лан все-таки зашел в палатку, тотчас окинув ее подозрительным взглядом.
– Прошу простить меня за вторжение в столь поздний час, – тотчас принялся оправдываться он, – но, если не сжечь цинсы [6] сейчас, то в будущем она может доставить мастеру Шэню уйму беспокойства.
Воистину, избавиться от него было сложнее, чем от прилипшей к зубам тянучки. Радовало хотя бы то, что снедаемый чувством вины Чжучжи-лан не решался поднять глаза, проявляя предельную предупредительность.
Заслонив кровать собой, Шэнь Цинцю расплылся в вымученной улыбке:
– Что вы, это мне совестно причинять вам столько беспокойства.
– Это мой долг, – учтиво парировал Чжучжи-лан. – Мастер Шэнь, не удобнее ли вам будет расположиться на кровати… – Однако не успел он сделать и шага, как Шэнь Цинцю, поймав за руку, развернул его на сто восемьдесят градусов.
Теперь, когда Чжучжи-лан стоял спиной к кровати, Шэнь Цинцю наконец мог вздохнуть спокойно.
– Мне и здесь будет неплохо.
Окончательно сбитый с толку Чжучжи-лан бросил только:
– Стоя?
– Да, стоя, – решительно отозвался Шэнь Цинцю.
– Мастер Шэнь, вы уверены? – сдвинул брови Чжучжи-лан.
За его спиной из-под одеял показалось перекошенное от гнева лицо Ло Бинхэ, однако Шэнь Цинцю удалось сохранить невозмутимое выражение лица.
– Я уже привык, – просто ответил он.
Кивнув, Чжучжи-лан установил жаровню на столик сбоку, склонившись над ней. Шэнь Цинцю воспользовался моментом, чтобы, выбросив руку, вновь натянуть одеяло на Ло Бинхэ. Когда Чжучжи-лан повернулся к нему, он уже стоял как ни в чем не бывало. Вытащив раскаленный уголек, Чжучжи-лан попросил:
– Мастер Шэнь, пожалуйста, снимите верхнее одеяние.
Шэнь Цинцю опустил голову, принявшись неторопливо развязывать свой пояс. Он не без оснований опасался, что, начни он раздеваться слишком быстро, Ло Бинхэ мигом разнесет в клочки и кровать, и Чжучжи-лана, так что действовал с такой неторопливостью, что довела бы до исступления и самого терпеливого человека на свете. Устав ждать, Чжучжи-лан участливо предложил:
– Быть может, пальцы мастера Шэня еще не восстановили подвижность? Позволите этой скромной персоне помочь вам?
Не дожидаясь продолжения, Шэнь Цинцю поспешно рванул за отвороты верхнего одеяния, и оно легко соскользнуло с плеч, упав к ногам. После этого заклинатель спустил нижнее одеяние с плеча, давая возможность Чжучжи-лану осмотреть его руку. После целого дня прижиганий цинсы наконец начала сдавать позиции – теперь вместо сплошного ковра мясистых листьев из кожи торчало от силы несколько чахлых побегов.
Ло Бинхэ украдкой вскинул ладонь и послал волну демонической энергии прямиком в спину Чжучжи-лана. Заметив это, Шэнь Цинцю попытался оттолкнуть его с линии удара, зацепив руку с угольком – тот пулей пролетел через всю палатку, выскочив наружу.
– Прости, рука соскользнула, – поспешил повиниться Шэнь Цинцю.
Безропотно приняв это объяснение, Чжучжи-лан отправился на поиски уголька. Бродя у входа, он то и дело приговаривал:
– Да куда ж он мог запропаститься?
Воспользовавшись его отсутствием, Шэнь Цинцю тотчас метнулся к кровати.
– Учитель, – прошептал Ло Бинхэ, – что вам довелось вынести, пока вы были в их власти?
Ел да спал – всем бы такие истязания! Хотя от пары дней такой вот вольготной жизни Шэнь Цинцю готов был лезть на стенку [7]…
– Прекрати копошиться, – шепотом велел ему Шэнь Цинцю. – Если тебя обнаружат, нам обоим мало не покажется. – С этими словами он поглубже затолкал ученика под одеяла.
Не похоже было, что его слова произвели на Ло Бинхэ какой-либо эффект: тот более всего на свете жаждал незамедлительной схватки с Тяньлан-цзюнем, но его останавливало осознание того, что кровь двух его неприятелей по-прежнему оставалась в теле учителя. Поманив пальцем, он притянул к себе сброшенное одеяние и накинул его на Шэнь Цинцю со словами:
– Оденься!
Снаружи какой-то патрульный наткнулся на Чжучжи-лана, поприветствовав его:
– Генерал!
Буркнув что-то в ответ, тот велел:
– А ты вовремя – помоги-ка мне найти одну вещь. – Этот надменный тон совершенно не походил на тот, который он использовал, обращаясь к Тяньлан-цзюню и Шэнь Цинцю – все же Чжучжи-лан был не за красивые глаза назначен генералом.
– Зачем? – прошипел в ответ Шэнь Цинцю. – Все равно придется снять!
– Чтобы позволить этой змее глазеть на тебя? – не менее сердито отозвался Ло Бинхэ.
Когда Ло Бинхэ вот так замыкало, давить на него было пустой тратой сил – и надо же было Чжучжи-лану возвратиться в этот самый момент. Поскольку вернуться на прежнее место Шэнь Цинцю все равно не успел бы, он попросту уселся на кровать.
– Мастер Шэнь, разве вы не сказали мне, что не желаете делать этого на кровати? – вновь растерялся Чжучжи-лан.
– Правда? – растянул губы в удивленной улыбке Шэнь Цинцю. – Неужто я действительно такое сказал?
Не успев толком прикрыть ученика, он попросту уселся на него…
На самом деле, в этом были свои плюсы: по крайней мере, тот и впрямь перестал копошиться. Узрев на кровати целый ворох одеял, Чжучжи-лан подивился:
– Мастеру Шэню не жарко под всем этим?
Желая поскорее покончить со всем этим балаганом, Шэнь Цинцю схватил Чжучжи-лана за запястье и прижал раскаленный уголек прямиком к своей груди. Когда палатку наполнило шипение обугливающегося побега, он сквозь зубы процедил:
– Не жарко.
– Неужто вам… не больно? – поразился Чжучжи-лан.
